Ленивый удав
Я прониклась уважением к людям пережившим полостные операции. Раньше у меня было немного искажённое и идеалистическое представление о прибывании в реанимации. Теперь я пожалуй в личной шкале боли поставлю эти часы выше почечной колики, пункции гайморовых пазух, любых зубных проблем и самого кесарева.
- читать дальше - Я не боялась операции. Я больше боялась неудач и осложнений при эпидуральной анестезии. Я въезжала в операционный зал с лёгким волнением и чувством неизбежного, но без страха. Собственно самым страшным моментом и был процесс установки катетера. Он оказался не быстрым, под конец ноги тряслись от напряжения, так как всё время надо было сохранять неподвижность на боку в позе с выгнутой спиной. Затем мне закрепили пластырем катетер и весёлую жёлтую трубку, по которой подается обезболивающий препарат. И помогли лечь на спину. Ещё минут двадцать после установки я лежала у меня интересовались ощущениями и попеременно наклоняли кровать то на один, то на другой бок, что бы анестезия разошлась равномерно и обезболила обе стороны тела. Когда в операционную зашли акушеры, меня обильно облили йодом и анестезиолог удалился в сторону со словам, когда операция начнётся я скажу. Но какое то острое, горячее и жгучее чувство узкой полосой прошедшее по животу явно свидетельствовало, что меня где то обманывают.
- Да, похоже она уже началась, - вяло промямлила я и сбоку кто то хохотнул.
Я думала будет полное отключение чувствительности и тело ниже пояса перестанет для меня существовать. Я ошибалась. Я чувствовала как резали ткани послойно, как растягивали рану, как тянули ребёнка и ползали отсосом, а память ещё и последовательно выдавала нужные картинки из учебников. Но тем не менее это было неприятно, вдвойне неприятно, что я не так это себе представляла, больно, но как не странно терпимо. Где то районе боли от пульпитных зубов. За операцию дважды у меня сильно падало давление, а иначе для чего адреналин? Помощница анестезиолога всю операцию просидела у моей головы, сам анестезиолог тоже не покидал операционную, хотя его было только слышно. В общем и целом операция прошла хорошо. Ну, у меня же всё хорошо, значит акушеры справились на славу. В 16:25 операция была окончена. Что до ребёнка, то его помню смутно, как и свои мысли, когда услышала где то сбоку вне поля зрения первый писк. Показали какое то круглое белёсое лицо в чепчике.
В реанимацию каталка въехала около 17 часов. Меня облепили датчиками, одели автоматическую манжету установив интервал измерения давления в полчаса, поставили капельницу, мои безжизненные ноги, которые я ощущала, как две стотонные тумбы, не подъемные, налитые до упругости водой, прикрыли одеялом и анестезиолог с помощницой ушли. Первые часа два-три в реанимации, пока не отошла анестезия, я чувствовала себя можно сказать неплохо. Боль была сильно приглушённой, окситоцин видимо ещё не действовал и я просто отдыхала, думая уснуть и проспать большую часть прибывания в реанимации под порции обезболивающих. Но Россия - Россия. Первое не хорошее предчувствие закралось в меня, когда персонал стал обсуждать, кто забыл заказать лекарства на субботу и отправили девушку, не то практикантку не подрабатывающую студентку просить антибиотики по другим отделениям. Второе, когда вколотый через пару часов препарат почти ничего не изменил в ощущениях. Вроде и полегче, но как то совсем ничтожно.
Дальнейшие часы слились в какую то смутную смазанную картинку. Я уже ненавидела этот белый потолок над головой, эту кровать и свою правую ногу, в которую спустя 6 с лишним часов никак ни хотела возвращаться чувствительность и подвижность. В голове уже кружили нехорошие мысли. А что если нога так и останется куском мяса? Как дальше жить? На что? Ребёнка в детский дом? Нестерпимо хотелось спать, но не получалось. Болела спина, болела голова, живот болел так, что мне было не с чем сравнить эту боль. Слёзы сами лились из глаз. Аж в ухо налило. А главное прошло только полчаса с очередной инъекции, всего их было три за всё время, и я уже не чувствовала даже минимального облегчения. Очень хотелось уйти забытьё, но сознание ясно и крепко держалось. В голове крутилась только она мысль: лучше бы я рискнула, попробовав родить сама, и да, что бы я ещё раз. А потом пришла в сознание женщина после торакотомии и весь персонал стёкся в другую часть реанимационного зала. Женщина не плакала, она пищала и хрипела, что только добавляло жути. Сил звать кого то у меня не было, я кое как перевалилась на бок и тряслась, проведя так ещё пару часов.
Сейчас я понимаю, что это начал действовать окситоцин со второй капельницы, просто по времени совпало, но тогда я уже не соображала. Внезапно мне стало совсем плохо. Мне казалось я истекаю кровью, внутри меня забыли куски плаценты и придётся снова лечь под скальпель, снова в эту реанимацию без обезболивающих. Я паниковала так сильно, что у меня подскочило давление. И тут ко мне подошла врач, осмотрела и сказала вколоть какое то два препарата. Я паниковала ещё наверное полчаса, а потом подействовали лекарства. Боль ослабла и я даже не помню как уснула. Это был уже конец самого ужасного. Очнулась я уже 7 с лишним утра на передаче смены. На сколько всё таки крут этот центр я поняла когда передавая пациентов ночная врач про меня сказала всего лишь киста головного мозга. То из-за чего меня все шпыняли тут «всего лишь киста». Первый раз вставала я там же и как я первый раз вставала мне сложно описать, это надо видеть.
- читать дальше - Я не боялась операции. Я больше боялась неудач и осложнений при эпидуральной анестезии. Я въезжала в операционный зал с лёгким волнением и чувством неизбежного, но без страха. Собственно самым страшным моментом и был процесс установки катетера. Он оказался не быстрым, под конец ноги тряслись от напряжения, так как всё время надо было сохранять неподвижность на боку в позе с выгнутой спиной. Затем мне закрепили пластырем катетер и весёлую жёлтую трубку, по которой подается обезболивающий препарат. И помогли лечь на спину. Ещё минут двадцать после установки я лежала у меня интересовались ощущениями и попеременно наклоняли кровать то на один, то на другой бок, что бы анестезия разошлась равномерно и обезболила обе стороны тела. Когда в операционную зашли акушеры, меня обильно облили йодом и анестезиолог удалился в сторону со словам, когда операция начнётся я скажу. Но какое то острое, горячее и жгучее чувство узкой полосой прошедшее по животу явно свидетельствовало, что меня где то обманывают.
- Да, похоже она уже началась, - вяло промямлила я и сбоку кто то хохотнул.
Я думала будет полное отключение чувствительности и тело ниже пояса перестанет для меня существовать. Я ошибалась. Я чувствовала как резали ткани послойно, как растягивали рану, как тянули ребёнка и ползали отсосом, а память ещё и последовательно выдавала нужные картинки из учебников. Но тем не менее это было неприятно, вдвойне неприятно, что я не так это себе представляла, больно, но как не странно терпимо. Где то районе боли от пульпитных зубов. За операцию дважды у меня сильно падало давление, а иначе для чего адреналин? Помощница анестезиолога всю операцию просидела у моей головы, сам анестезиолог тоже не покидал операционную, хотя его было только слышно. В общем и целом операция прошла хорошо. Ну, у меня же всё хорошо, значит акушеры справились на славу. В 16:25 операция была окончена. Что до ребёнка, то его помню смутно, как и свои мысли, когда услышала где то сбоку вне поля зрения первый писк. Показали какое то круглое белёсое лицо в чепчике.
В реанимацию каталка въехала около 17 часов. Меня облепили датчиками, одели автоматическую манжету установив интервал измерения давления в полчаса, поставили капельницу, мои безжизненные ноги, которые я ощущала, как две стотонные тумбы, не подъемные, налитые до упругости водой, прикрыли одеялом и анестезиолог с помощницой ушли. Первые часа два-три в реанимации, пока не отошла анестезия, я чувствовала себя можно сказать неплохо. Боль была сильно приглушённой, окситоцин видимо ещё не действовал и я просто отдыхала, думая уснуть и проспать большую часть прибывания в реанимации под порции обезболивающих. Но Россия - Россия. Первое не хорошее предчувствие закралось в меня, когда персонал стал обсуждать, кто забыл заказать лекарства на субботу и отправили девушку, не то практикантку не подрабатывающую студентку просить антибиотики по другим отделениям. Второе, когда вколотый через пару часов препарат почти ничего не изменил в ощущениях. Вроде и полегче, но как то совсем ничтожно.
Дальнейшие часы слились в какую то смутную смазанную картинку. Я уже ненавидела этот белый потолок над головой, эту кровать и свою правую ногу, в которую спустя 6 с лишним часов никак ни хотела возвращаться чувствительность и подвижность. В голове уже кружили нехорошие мысли. А что если нога так и останется куском мяса? Как дальше жить? На что? Ребёнка в детский дом? Нестерпимо хотелось спать, но не получалось. Болела спина, болела голова, живот болел так, что мне было не с чем сравнить эту боль. Слёзы сами лились из глаз. Аж в ухо налило. А главное прошло только полчаса с очередной инъекции, всего их было три за всё время, и я уже не чувствовала даже минимального облегчения. Очень хотелось уйти забытьё, но сознание ясно и крепко держалось. В голове крутилась только она мысль: лучше бы я рискнула, попробовав родить сама, и да, что бы я ещё раз. А потом пришла в сознание женщина после торакотомии и весь персонал стёкся в другую часть реанимационного зала. Женщина не плакала, она пищала и хрипела, что только добавляло жути. Сил звать кого то у меня не было, я кое как перевалилась на бок и тряслась, проведя так ещё пару часов.
Сейчас я понимаю, что это начал действовать окситоцин со второй капельницы, просто по времени совпало, но тогда я уже не соображала. Внезапно мне стало совсем плохо. Мне казалось я истекаю кровью, внутри меня забыли куски плаценты и придётся снова лечь под скальпель, снова в эту реанимацию без обезболивающих. Я паниковала так сильно, что у меня подскочило давление. И тут ко мне подошла врач, осмотрела и сказала вколоть какое то два препарата. Я паниковала ещё наверное полчаса, а потом подействовали лекарства. Боль ослабла и я даже не помню как уснула. Это был уже конец самого ужасного. Очнулась я уже 7 с лишним утра на передаче смены. На сколько всё таки крут этот центр я поняла когда передавая пациентов ночная врач про меня сказала всего лишь киста головного мозга. То из-за чего меня все шпыняли тут «всего лишь киста». Первый раз вставала я там же и как я первый раз вставала мне сложно описать, это надо видеть.
@темы: Медицина, О себе, Из моей жизни
-
-
09.12.2017 в 17:25-
-
09.12.2017 в 17:25-
-
10.12.2017 в 04:02А сейчас спустя 16 дней очень не плохо. Свободно двигаюсь, таскаю пупса, шов о себе почти не напоминает, кожа хорошо затянулась, живот уже начал уменьшатся. Есть потеря чувствительности в районе шва, но со временем около 60 дней перерезанные нервные окончания тоже восстановятся.
-
-
13.12.2017 в 14:50С эпидуралкой вроде не так уж ужасно (хотя, я не врач, конечно)
-
-
13.12.2017 в 21:00С эпидуралкой вроде не так уж ужасно Да, было не плохо. Пока она не начала отходить.
А кололи в качестве обезболивания не то полную фигню. не то мало.
-
-
14.12.2017 в 13:27Я у себя не помню проблем при отдождении после эпидуралки. Видимо, у кого как... Хотя, кесарево имхо в принципе та еще операция, и отходняк после нее так и так не радость...
-
-
14.12.2017 в 18:27Значит с лекарствами проблем не было. Они были нормальные и в достатке.
-
-
14.12.2017 в 18:42Тут на обезболивании несколько повернуты.
-
-
14.12.2017 в 19:15-
-
14.12.2017 в 19:30