Небольшое полотно изображало бесконечно длинное подземелье или туннель с низким потолком и гладкими белыми стенами, ровное однообразие которых нигде и ничем не прерывалось. Какими-то намеками художник сумел внушить зрителю, что странный подвал этот лежит очень глубоко под землей.
(с) Эдгар Аллан По. Падение дома Ашеров.


Я в чужой гостиной, но я знаю что здесь живу. Помещение мне не нравиться своей безликостью. Пол покрыт серым паркетом, стены оклеены серо-голубыми обоями, на окнах серо-жёлтая тюль и серые полосатые шторы. Всё удивительно унылое, словно пыльное, даже пейзаж за окном какой то серый с вкрапления бледного голубого и зелёного и жёлтого. Я покидаю серую квартиру и выхожу в какое то большое помещение подобное торговому центру. В середине стоит нечто вроде памятника. На широкой лужайке колоны из тёмно-красного мрамора поставленные под разными углами образуют полукруг. Я спишу мимо к эскалатору и поднимаюсь на несколько этажей. Здесь тоже всё серое. Люди в серых костюмах с угрюмыми лицами за стальными столиками неторопливо беседуют на фоне большого окна, за которым идёт дождь. Странно симметричный дождь и странно симметричные машины едут по дороге.
Я пытаюсь открыть окно, но оно заперто. Так же как и соседнее и окно в кафе рядом. Тогда я бегу назад к себе в квартирку. Стекло легко бьётся обнажая кирпичную кладку. За каждым окном не улица, а кирпичная стена. Я бегу вниз, где есть крытая спортивная площадка. Не одна секция не открывается. Я ухожу с площадки и спешу в самый вниз. Туда где безликие одинаковые коридоры превращаются в лабиринт. Один из коридоров должен вести на поверхность. Я выхожу на газон, окружённый кустами и деревьями. Кажется идёт дождь, а может просто разбрызгивают воду. Я хватаю камень и швыряю его вперёд. Снова звон бьющегося стекла и обнажившаяся кирпичная кладка. Я смотрю на эту стену и понимаю: никакого мира за пределами того, что я уже знаю нет.