Изборожденное тонкими морщинами лицо Ли-Цинь несколько секунд не выражало ничего. Потом ее губы задрожали.
— То есть ты организовал свою смерть, Эндрю? Но это же невозможно. Это — нарушение Третьего Закона.
— Нет, — сказал Эндрю. — Я выбирал между смертью моего тела и смертью моих надежд к стремлений. Оставить мое тело жить ценой большей смерти — вот это было бы нарушением Третьего Закона.
(с) Айзек Азимов. Двухсотлетний человек.


Сон был серый, длинный, спутанный и совершено не поддающийся логики нормального линейного повествования. Странно и запутанно цеплялись друг за друга события, перетекали друг в друга образы.
Из магазина на рынок, а там несуществующими дорогами в несуществующий ларёк с несуществующей гадалкой. Гадалкой была женщина цыганско-армянской наружности неопределённого возраста в окружении дешёвого пёстрого восточного интерьера. Цветастые подушечки с кисточками, затоптанный ковёр, металлический кувшин с гнутой ручкой, имитация витража самоклейкой. Мы говорим немного и бессмысленно. Потом она предлагает мне сесть, закрыть глаза и быть готовой. Сначала перед глазами какие то искорки. Они вспыхивают ярче, чаще, пока не прорисовывается целая картинка, где под серым небом, холодными струями дождя по серому асфальту несётся автомобиль. Пешеход дёргается то вправо то влево. В лужу упало тело. Моё. Моё ставшее ватным и бесчувственным от удара машины тело. Я лежала, не чувствуя холода мокрой дороги и одну свою руку, мои ноги скрутило неестественно под тупым углом. Какие люди бежали, а я смотрела на свой контейнер в ногах и почему то думала о дурацкой вакцине. Я дёрнула руки и вся картинка исчезла.
Женщина стала быстро, ворчливо говорить, махать руками над моей головой. Я снова закрыла глаза. Тоже небо, тот же дождь. Та самая дорога. Я замираю на тротуаре и, видя как машина проноситься мимо, перехожу дорогу. Уже почти дойдя до середины слышу надрывный вой шин. Снова удар. Ту машину занесло и она врезалась в грузовичок с досками и арматурами, стоявший у обочины. Падаю. Голове больно. Я вижу своё левое плечо и часть спины. А ещё какое то неоднородное розовое месиво с кровью капающее на плечо. Мозг. Руки судорожно дёргаются и видение вновь исчезает.
Первый раз был лучше, флегматично думаю я, снова закрывая глаза. Я стою. Рёв машины уже раздаётся. Я отворачиваюсь от дороги и иду к другому светофору. Позади меня скрип шин грохот удара.